Эволюция - первый шаг к бессмертию (СИ) - Страница 89

— Бэйкерс, конечно, козел, — заметил Вован, — но запах еды и чистое постельное белье — это моя мечта за последние двое суток, и я ему благодарен за это, хоть мы и в клетке, — Вовка схватил тарелку с супом и начал жадно его хлебать. Не очень хотелось в данном случае о чем-то рассуждать. Мы, последовав его примеру, взяли пищу и молча, переглядываясь, довольно ели. Это был действительно лучший момент в моей жизни на тот момент. Плотно поев, я прилег на свое место и крепко уснул.

Мне ничего не снилось. Абсолютная темнота. В какой-то момент по клетке ударили дубинкой. Хоть и прошло восемь часов, я бы проспал еще сутки.

Глава 5.4

— Подъем, — заорал наш охранник.

Зевая и сладко потягиваясь, все стали просыпаться.

— Ну что? — обратился ко всем Вован. — Как поступим с предложением Бэйкерса о смене веры? Лично я ни во что не верю, поэтому мне будет просто принять его дурацкую церковь. Макс, ты как?

— Мне пофиг. Лучше живым, верящим в непонятное, чем мертвым.

— Я жить хочу, — засомневался Олег. — К тому же ученый и атеист, поэтому я, естественно, притворюсь желающим вступить в их организацию.

— Ну, я тоже медик, — поддержал его Семен. — И не против остаться в живых.

Майкл сидел и что-то бубнил.

— Вы спятили? — возмутился я. — Христианство насчитывает тысячелетия! Неужели ваши родители не пытались привить вам чувство веры, вы не были в нормальной церкви? Не читали Библию? Это же основа всего, что создано сейчас. Можно верить в Бога, можно нет, но не было бы его — не было бы и принципов, совести, вины о содеянном, раскаяния, любви! Мы были бы зверьми с лицами людей.

— 12.22, на выход, — перебил меня страж, получивший инструкции по гарнитуре. Впереди, куда меня вели, остались следы гари на потолке и стенах. Блок «Зет» — это была дорога к Бэйкерсу.

— Садись Андрей, — услужливо встретил меня генерал, закуривая большую сигару. — В чем дело? Зачем ты пытаешься сбить остальных с правильной мысли? Я сижу, наблюдаю за тобой и удивляюсь. Ты поел качественной еды, поспал. Неужели не ясно, что я не желаю вам зла?

— Не хочу отрекаться от того, во что верю, генерал. Это не подходит для меня, это мое, моих близких, тех, кто были до меня. Менять что-то кардинально я не буду. Вы же не думаете, что, послушав вас, открыв рот, я безропотно соглашусь?

— Скажи, — достав лазерный пистолет и направив его на меня в район груди, — твой Бог спасет тебя, если я пальну сейчас?

— Думаю, что нет, — ответил я без страха.

— Если бы ты был сверхчеловеком, то от выстрела осталось бы только воспоминание.

— Я и так буду жить сто пятьдесят лет, генерал. Мне этого срока более чем достаточно. Вы не думаете, что бессмертие приведет к еще большему хаосу? Сейчас при нашей жизни, которая увеличилась в два раза, мы испытываем серьезные проблемы с проживанием, расселением.

— Не могу рассказать тебе всего, Андрей, ты многое сам скоро узнаешь, — убирая пистолет, промолвил он. — Живи со своим Богом, когда увидишь новую эпоху со стороны, еще подумаешь. А жить будут только те, кто будет верить. Сверхлюдям не нужно размножаться. Те, кто сейчас жив и принимает новые возможности, живут дальше. Если понадобится, мы создадим клонов и заразим их спорой.

— Что будет с теми, кто не согласится?

— Ничего. Умрете, когда время придет. Я тебе сейчас покажу кое-кого, пошли.

Мы направились в лабораторию. Там в одной из клеток сидел «измененный» и рассматривал книгу, в которой были разные рисунки и примитивные слова. Он поднял на нас голову и, открывая рот, пытался что-то сказать.

— Это один из бурильщиков, — представил его Бэйкерс. — Один из тех, кто дольше всех из колонистов находится в состоянии измененного сознания. Ожил в морге и буквально загрыз своего патологоанатома. Умы говорят, что через неделю он сможет разговаривать с нами. Нужно только извлечь из него верное ДНК, избавиться от паразита в его голове, оставив все остальное человеку.

— Генерал, вы не хотите себя заразить этим экспериментально?

— Я, как адепт, не могу этого сделать. Умру, как и пророк, когда закончится мой срок. Космос примет меня, уйду, как мученик новой идеи.

— Может, космос и остальных примет просто так без, так сказать, «посвящения»? Последователей и так много у Новой Церкви.

— Ты не понимаешь, Андрей, мы со своими технологиями и идеями здесь как взаперти. Наша Солнечная система — тюрьма для людей, мыслить нужно глобально. Через десять тысяч лет наше Солнце погаснет, умрет все живое. К тому времени мы улетим отсюда, будем жить в другом месте. Что такое несколько тысяч лет для космоса? Пальцами щелкнул — и все погасло. Конечно, первое время люди поживут в недрах земли, в пещерах, вернется то, с чего мы начинали, станем древними. Два-три поколения еще хоть как-то будут использовать остатки технологий, а их внуки и правнуки ничего этого не увидят. Они будут изготавливать топоры из камня и поедать друг друга. Вот конец человечества.

— Скажите честно, генерал. Вы действительно верите во все это?

— Безусловно.

— Я не разделяю ваших идей, генерал. Более того, не могу вам позволить воплотить мысли пророка в жизнь.

Бэйкерс лишь громко рассмеялся и кивнул помощнику, который за шкирку потащил меня на выход.

— Задумайся, Андрей! — кричал он вслед. — Думай глобальней!

— Зачем вы прицепились ко мне, генерал? — обернувшись, ответил я. — Я лишь обычный человек среди миллиардов, раз уж предлагаете думать глобально.

— Ты все поймешь, — улыбался он. — Когда-нибудь ты со мной согласишься, а насчет того, что ты обычный… Нет, дружок, ты тоже часть интересного эксперимента.